Глава 20

— Да, ловко, ничего не скажешь! — сказал инспектор Шарп снисходительным, почти отеческим тоном.

Он сидел, перекладывая паспорта из одной руки в другую, словно тасовал карты.

— Ох и хлопотное же это дело, финансы! — продолжал он. — Мы прямо запарились, бегая по банкам. Она здорово сумела замести следы. Пришлось попотеть. Пожалуй, через пару лет она смогла бы выйти из игры, уехать за границу и жить в свое удовольствие на средства, добытые, как говорится, преступным путем. Особо крупными махинациями она не занималась: ввозила контрабандные бриллианты, сапфиры и так далее, а вывозила краденые вещи. Ну и, разумеется, не обошлось без наркотиков. Все было организовано очень четко. Она ездила за границу и под своим, и под вымышленными именами, но это было не часто, а товар всегда провозил, сам того не подозревая, кто-то другой. За границей у нее были свои агенты, которые в нужный момент подменяли рюкзаки. Да, ловко придумано. И только благодаря мосье Пуаро мы смогли напасть на след. Это был, конечно, гениальный ход — подбить бедняжку Силию на кражи. Вы ведь сразу догадались, что идея принадлежит ей, ведь так, мосье Пуаро?

Пуаро смущенно улыбнулся, а миссис Хаббард посмотрела на него с восхищением. Разговор был приватный, они сидели в комнате миссис Хаббард.

— Ее сгубила жадность, — сказал Пуаро. — Она польстилась на бриллиант Патрисии Лейн. Тут она допустила промах, ведь стало ясно, что она хорошо разбирается в драгоценностях. Не каждый может правильно оценить бриллиант, а уж тем более заменить его цирконом, чтобы это не вызвало ни у кого подозрений… Да, я сразу понял, что тут что-то не так. Но когда я сказал ей, что уверен в том, что это она руководила действиями Силии, мисс Хобхауз проявила выдержку и не стала отпираться, а очень трогательно попыталась все объяснить.

— Неужели она способна на убийство! — воскликнула миссис Хаббард. — На хладнокровное убийство? Нет, у меня до сих пор это не укладывается в голове!

Инспектор Шарп помрачнел.

— Пока мы не можем предъявить ей обвинение в убийстве, — сказал он. — Что касается контрабанды, то здесь все предельно ясно. Тут трудностей не будет. Но обвинение в убийстве… Это сложнее, и прокурор пока не видит оснований для возбуждения дела. У нее, конечно, были причины попытаться избавиться от Силии, была и возможность. Она, вероятно, знала о пари и о том, что Найджел где-то спрятал морфий. Но нет никаких улик, указывающих на то, что это она дала морфий. Что же касается двух других убийств…. Она, разумеется, могла отравить миссис Николетис, но к смерти Патрисии Лейн она наверняка не имеет отношения. Она — одна из немногих, у кого есть твердое алиби. Джеронимо вполне определенно утверждает, что она ушла из дому в шесть часов. И упорно стоит на своем. Не знаю, может, она ему даже заплатила…

— Нет, — покачал головой Пуаро. — Этого не было.

— И потом, у нас есть показания аптекаря. Он ее прекрасно знает и говорит, что она зашла в аптеку в пять минут седьмого, купила пудру и аспирин и позвонила по телефону. Она вышла из аптеки в пятнадцать минут седьмого, села в такси и уехала — там напротив стоянка.

Пуаро подскочил на стуле.

— Все правильно! Это как раз то, что нам и нужно было доказать!

— О чем вы, скажите на милость?

— О том, что она звонила из аптеки.

Инспектор Шарп посмотрел на него с раздражением.

— Погодите, мосье Пуаро. Давайте проанализируем известные нам факты. В восемь минут седьмого Патрисия Лейн была еще жива и звонила из этой комнаты в полицейский участок. Вы согласны?

— Не думаю, что она звонила отсюда.

— Ну, тогда из холла.

— Из холла она тоже не звонила.

Инспектор Шарп вздохнул.

— Но надеюсь, вы не ставите под сомнение сам звонок? Или, может, я, мой сержант, констебль Най и Найджел Чэпмен стали жертвами массовой галлюцинации?

— Разумеется, нет. Вам позвонили. И у меня есть определенное подозрение, что звонили из автомата, который находится в аптеке на углу, ближайшей отсюда.

У инспектора Шарпа глаза округлились от изумления.

— Вы хотите сказать, что на самом деле в участок звонила Вэлери Хобхауз? Что она выдала себя за Патрисию Лейн, которая в то время уже была мертва?

— Совершенно верно.

Инспектор некоторое время молчал, потом со всего размаху стукнул кулаком по столу.

— Не верю! Я же слышал.., сам слышал голос…

— Слышали, да. Девичий голос.., прерывистый, взволнованный. Но вы же не настолько хорошо знали Патрисию Лейн, чтобы узнать ее по голосу?

— Я-то нет, но с ней разговаривал Найджел Чэпмен. А с ним этот номер вряд ли прошел бы. Провести того, кто тебя хорошо знает, очень сложно. Найджел Чэпмен понял бы, что с ним говорит не Пат.

— Да, — сказал Пуаро, — разумеется. И конечно же он прекрасно знал, что это не Пат. Было бы странно, если бы не знал, ведь незадолго до этого он сам же и убил ее.

Инспектор на мгновение потерял дар речи.

— Найджел Чэпмен? Найджел Чэпмен? Но когда мы увидели мертвую Патрисию, он плакал.., плакал, как ребенок!

— Вполне возможно, — сказал Пуаро. — Думаю, он был к ней привязан.., насколько он вообще может быть к кому-нибудь привязан. На протяжении всего расследования Найджел Чэпмен был самой подозрительной личностью. Кто имел в своем распоряжении морфий? Найджел Чэпмен. Кто достаточно ловок и сообразителен, чтобы разработать план убийства? У кого хватило бы смелости довести его до конца и сделать все возможное, чтобы сбить с толку преследователей? У Найджела Чэпмена. Кто жесток и тщеславен? Найджел Чэпмен. У него все качества, которыми должен обладать убийца: он безмерно заносчив, злобен, любит ходить по острию ножа и поэтому часто совершает безрассудства, лишь бы привлечь к себе внимание. Взять хотя бы историю с конспектами! Вдумайтесь, какой грандиозный блеф: он заливает их своими чернилами, а потом подсовывает платок в комод Патрисии! И все же он хватил через край, когда вложил в руку Пат волосы Лена Бейтсона. Пожалуй, это было его единственной ошибкой — ведь он упустил из виду, что раз Патрисию ударили сзади, то она просто физически не могла схватить убийцу за волосы. Все преступники одинаковы: слишком себя любят и слишком высоко ценят свой ум и обаяние, а он действительно обаятелен, этот Найджел, — этакий очаровательный капризный мальчик, который никогда не повзрослеет и живет только собой и своими интересами.

— Но почему, мосье Пуаро? Почему он убил их? Силия Остин — еще понятно. Но зачем ему было убивать Патрисию Лейн?

— А вот это нам и предстоит выяснить, — сказал Пуаро.

Глава 21

— Давненько я вас не видел, — приветствовал Эркюля Пуаро мистер Эндикотт. Он окинул гостя проницательным взглядом. — Очень мило, что вы решили навестить старика.

— Да вообще-то, — сказал Пуаро, — мне нужно кое-что у вас узнать.

— Рад служить, вы же знаете, что я ваш вечный должник. Вы тогда меня очень выручили, распутав дело Эбернети.

— А я, честно говоря, не ожидал вас тут застать. Думал, что вы уже вышли на пенсию.

Мистер Эндикотт усмехнулся. Его фирма и поныне была одна из самых уважаемых и процветающих в городе.

— У меня назначена встреча с одним давнишним клиентом. По старой дружбе я еще веду кое-какие дела.

— Сэр Артур Стэнли, если не ошибаюсь, тоже был вашим старым другом и клиентом?

— Да. Он пользовался услугами нашей фирмы с незапамятных времен. Он был удивительный человек, Пуаро.., редкого ума человек.

— По-моему, вчера в шестичасовом выпуске новостей говорили о его смерти?

— Да. Похороны состоятся в пятницу. Он довольно долго болел. Насколько мне известно, у него был рак.

— А леди Стэнли умерла несколько лет назад?

— Примерно два с половиной года назад, — ответил он, снова окинув Пуаро цепким понимающим взглядом из-под седых кустистых бровей.

— Отчего она умерла?

— Приняла слишком большую дозу снотворного, — поспешно ответил мистер Эндикотт. — Кажется, мединала.